До 2010 года я жила в Санкт-Петербурге. Как многие, время от времени путешествовала. Мне нравилось летать в европейские столицы погулять и на шопинг. Но я жила с уверенностью, что Питер лучший город на земле и не помышляла ни о какой другой стране. В девяностые, когда мои друзья уезжали в Штаты, я их откровенно не понимала. Зачем делать шаг назад? Ведь карьеру можно построить и на родине, где всё родное и греет душу. (Сейчас я уже не уверена в своей правоте, но время ушло). Я любила смену сезонов, слякотную зиму, промозглую весну, короткое яркое лето. Белые ночи, золотую осень.
В марте 2010-го, после путешествия в Южную Африку, у меня возникло внезапное и сильное желание пожить в другой стране. Об эмиграции я тогда даже не думала. Я покинула пост зам.директора в строительной компании и уехала из Петербурга. Пожила в Кот Д’Ивуаре, Киеве, на Пхукете, в Турции; на Канарах, французских Карибах, португальских Азорах. Именно пожила, от нескольких месяцев до года.
И только через 10 лет таких странствий я остановила свой выбор на Канарских островах. И то, если бы не ребенок школьного возраста, я бы и дальше жила то тут, то там. Юридически можно было бы записать Яну на домашнее обучение в Московской школе и продолжать бороздить мировой океан. Но я побоялась взять на себя такую ответственность. Лишить ребенка детства, беззаботных игр, друзей, увлечений. Недаром в Испании на домашнее образование переводят только в крайнем случае, по состоянию здоровья, и при возможности возвращают в класс. Я не хочу сказать, что уровень здешнего образования особенно высок. Но дети счастливее, это факт.
С каждым годом я понимаю Канары всё больше. Поначалу я отнюдь не была от них в восторге, меня больше привлекали джунгли Карибских островов или зелёные луга Азор. Но постепенно я полюбила эти пейзажи. На меня не давит ограниченное океаном пространство острова. Наоборот — я чувствую себя в своей тарелке и безопасности. Точно знаю, куда я хочу пойти и чем заняться. У меня нет на Лансароте недвижимости, но я возвращаюсь сюда, как домой. Я понимаю всех тех европейцев, которые перебрались жить на Лансароте исключительно потому, что им здесь нравится. Марокканцы и выходцы из Латинской Америки приехали сюда за более сытой жизнью, а европейцы — для души.